А. Лазарчук
ТРАНКВИЛИУМ
- Что? - не веря ушам, наклонил голову Голицын. - Можно сказать, что вы одержали полную победу, Юрий Викторович. С точки зрения наших давних отношений, в эту минуту вы принимаете у меня шпагу. Мы капитулировали. - Разрешите мне сесть, - сказал Голицын. - Боюсь, что я оказался неподготовленным к такому разговору... Были минуты, когда он молил Бога о милосердной пуле. Был бы голос, он молил бы спецназовцев. Были бы силы, бросился бы на них с кулаками или щепкой, отодранной от ножки кровати - единственным своим оружием. Не мог человек переносить такие страдания... Особенно - если своими руками подготовил их. Ночи не спал, вкалывал по двадцать часов... ...снаряды раскалывались, как переспелые арбузы, вздымая тучи земли и песка - пополам с ипритом. Танк, на броне которого Алик был распят, прошел через такое облако - просто потому, что не мог не пройти. Иприт вонял гнилым чесноком. Минут через двадцать - началось... Должно быть, повезло, что руки были привязаны - иначе выцарапал бы глаза. И хорошо, что разбили нос - иприт не попал в носоглотку. Может быть, поэтому сейчас было чем дышать. далее